АЛЕКСАНДР ЖУРБИН. СЛУЧАЙ — ЭТО ОРУДИЕ БОГА

Александр Журбин, известный советский и российский композитор, заслуженный деятель искусств РФ, автор первой советской рок-оперы «Орфей и Эвридика», и его жена, поэтесса Ирина Гинзбург, недавно выступили с концертами перед французской публикой. Наше знакомство произошло перед выступлением в Доме-Музее Марины Цветаевой в Ванве.

Александр, как вы познакомились с Флораном Дельпортом, владельцем Дома-Музея Цветаевой, и почему вы решили выступить именно здесь?

Надо сначала рассказать как я познакомился с Мариной Цветаевой. Когда я был студентом, мне в руки попала впервые изданная большая книга Марины Цветаевой из серии «Библиотека поэта». Я был абсолютно потрясен стихами, и на пятьдесят лет они стали моими спутниками. Я уже написал довольно много произведений на стихи Цветаевой — три вокальных цикла и целую большую ораторию.

В музей к Флорану я попал случайно. Однажды мы выступали в Москве с певицей-цветаевисткой Зоей Петровой, и к нам подошел незнакомый человек и спросил, знаю ли я что под Парижем есть музей Цветаевой. Я сказал что первый раз слышу. Он предложил познакомить меня с хозяином музея и я согласился. Мы списались с Лораном и он предложил мне организовать у него концерт.

Верите ли вы в случайные совпадения?

Я с детства выучил одну фразу, не знаю кому она принадлежит в оригинале, а может быть никому. Случай — это орудие бога. Вам кажется, что это случай, а на самом деле, бог там наверху все видит, распределяет и ничего случайно не бывет. Конечно, и то, что я наткнулся на Цветаеву, которая стала моей родной поэтессой, и то, что я попал в ее Дом-музей, это получилось не случайно.

Вы часто бываете в Париже?

Мы с женой были в Париже раз двадцать. При этом, каждый раз всего на два, три дня, все время какие-то дела, выступления, а времени походить по городу было мало. В этот раз у нас довольно много времени, мы с удовольствием все-время куда-то ходим, смотрим, получаем большое удовольствие. Потом из Парижа мы едем в Антверпен на деловую оперную конференцию.

В одном из интервью вы упомянули, что однажды, после музыкального спектакля «Наполеон» в Париже, вы пили бордо с Сержем Лама. Какие у вас взаимоотношения с Сержем Лама и другими французскими композиторами или исполнителями?

К сожалению, взаимоотношений очень мало. Я живу постоянно в Нью-Йорке, и там у меня довольно обширные связи с Бродвеем, я знаю и дирижеров, и режиссеров, и певцов, и музыкантов. Если ты хочешь иметь дело во Франции с кем-то, ты должен разговаривать по-французски, а я не говорю. Сейчас уже наверное поздно учить французский, как говорят, поздно пить шампанское. Да, действительно с Сержем Лама была такая историческая встреча, это было очень давно, году в 86м, тогда мы только начали выезжать за границу. И я был на мюзикле «Наполеон», мы действительно побеседовали с Сержем Лама и он сказал, что был бы счастлив поучаствовать в моем мюзикле. Я все это принял за чистую монету, но потом я понял, что это чистая вежливость, больше я с ним не встречался. Здесь в Париже довольно высокая музыкальная культура именно мюзикла. Есть страны, которые к мюзиклу относятся равнодушно. В Индии или в Китае нет мюзиклов. А во Франции их довольно много, но правда это немножко другие мюзиклы, не такие как американские. Я имею маленький опыт посещения французских театров. В Америке я два три раза в неделю хожу и на пьесы, и на мюзиклы. Я это очень люблю и хорошо понимаю по-английски. Если кто-то из читателей «Советника» связан и поможет мне связаться с какими-то французскими режиссерами или продюсерами, то буду очень рад.

У вас есть любимый мюзикл?

Конечно есть. Я этим занимаюсь профессионально, не только как композитор, но и как музыковед, исследователь, лектор. Может быть вы знаете радио «Орфей» в Москве, это единственное радио, передающее классическую музыку. И вот там у меня до сих пор идет программа, которая называется «Звуки мюзикла», вы можете ее легко отыскать в интернете. Каждую неделю я рассказываю о каком-нибудь американском мюзикле. Я их знаю хорошо, хотя в последнее время я все меньше этим занимаюсь и все больше занимаюсь оперой, настоящей большой оперой. Как раз недавно мы смотрели оперу «Леди Макбет Мценского Уезда» в Опере Бастилии.

Впервые был в этом здании, и я вначале подозрительно к нему отнесся, потому что на вид оно совершенно не оперное, без украшений. Когда я вошел туда, то оценил и замечательную акустику, и оркестр, и хор и, конечно, гениальную оперу нашего современника, моего учителя, Дмитрия Шостаковича.

Вы работаете сейчас над новой оперой?

Я за последние несколько лет написал несколько больших опер, и из них две идут в Москве. Одна идет в Большом Театре на камерной сцене. Если вы откроете репертуар Большого Театра, то там вы найдете мою фамилию. Вторая опера «Метаморфозы любви» идет в Музыкальном театре Станиславского и Немировича-Данченко, это второй по величине русский оперный театр. Это довольна сильная моя работа, я считаю, там три оперы внутри, триптих. Я сейчас еду в Антверпен и одна из моих целей — показать эту оперу западным оперным менеджерам.

Вы выступаете вместе с женой. Вы такой энергичный благодаря ей?

Мы с женой живем вместе 42 года, это много, за эти годы мы слились в некое одно существо. Я очень благодарен богу и судьбе что у меня есть Ира, потому что она действительно очень талантливая, энергичная женщина. Она поет, хотя никогда не училась музыке, и поет с каждым годом все лучше. Я написал на ее стихи довольно большое количество песен.

Вы и ваша супруга ведете очень активный образ жизни.

Мы очень любознательные люди, мы объездили весь земной шар и всегда интересуемся прежде всего культурой, причем культурой широко понятой, музыкой, театром, кино, архитектурой и живописью. В Париже мы провели очень насыщенную неделю и очень довольны.